Вы здесь: Главная / Документы / Эпистолярное наследие академика Л. В. Киренского / Письма Л. В. Киренского к друзьям, родственникам и коллегам / Доклад Н. С. Чистякова на III чтении, посвященном памяти академика Л. В. Киренского

Доклад Н. С. Чистякова на III чтении, посвященном памяти академика Л. В. Киренского

Публикация писем предварена докладом Николая Сергеевича Чистякова. Николай Сергеевич – ученик Киренского, один из соавторов книги Леонид Васильевич Киренский», вышедшей в издательстве «Наука» в 1981 году.

Красноярск. 05.04.1974 г.

 Человеческая жизнь складывается из минут, часов и дней.

Статистика знает все. Она знает, сколько человек расходует в жизни времени на труд и отдых, на сон и прием пищи; она знает, сколько времени тратит он на развлечения, спорт, хобби. Статистика умудряется подсчитать – сколько времени тратит ученый, например, на размышление и обдумывание работы, на проведение эксперимента и решение уравнений, на общественную работу, она даже знает, сколько драгоценного времени теряет он на хозяйственные заботы, далекие от его основных занятий.

Убежденность в правоте, необходимости и важности своего дела заставляет человека жить напряженно; создает ли он материальные или духовные ценности, организует лаборатории, институты, преодолевает решительные ситуации или окунается в дебри повседневной текучки – все это требует от него полной отдачи сил и физических и душевных. И, все-таки каким бы ни был он занятым и усталым, пребывая в радости или в горе, наступают в его жизни моменты, продолжительность которых еще не оценила статистика, когда человек садится к столу, склоняется над белым листом бумаги и пишет письма.

Разные причины заставляют его это делать. Часто письма являются естественным продолжением работы, они диктуются потребностью укрепиться в своих намерениях, возможностях, сомнениях необходимостью получения доброго совета или высказать его другому человеку, нуждающемуся в нем. Где-то волнуются близкие люди, знакомые, друзья и человек спешит успокоить их пишет письма и, при этом, вовсе не задумываясь о том, что он оставляет потомкам, последователям и продолжателям дела бесценный материал для размышления, познания человеческого опыта, он не думает о том, что мысли и советы, высказанные когда-то в письмах, станут прекрасными примерами для подражания и обретут тем самым вторую жизнь.

Леонид Васильевич Киренский часто писал письма. Его эпистолярное наследие (то, что известно сегодня) насчитывает около четырехсот писем, десятки устных выступлений, главным образом перед молодежью, записные книжки. И в том, что значительная часть этого наследия сохранилась, огромная заслуга Зинаиды Яковлевны Киренской. За эту неоценимую помощь, которую оказала Зинаида Яковлевна в работе над биографией Леонида Васильевича Киренского, представив нам с Робертом Павловичем Смолиным письма, хочется сегодня сказать ей сердечное спасибо.

Рассказ о письмах Леонида Васильевича я начну с одного очень интересного письма.

Осенью 1970 года Галина Васильевна Петухова – сестра Леонида Васильевича – передала нам очень интересное письмо. С него, собственно, и началось наше знакомство с письмами Леонида Васильевича и поиск их. Написано оно было Леонидом Васильевичем 19 июля 1969 года и было, наверное, одним из последних его писем.

«Дорогая Галя – писал Леонид Васильевич. – Прости, что долго не отвечал на твое длинное и, в общем-то, грустное письмо. Со временем (и ты в этом права) детские годы всплывают в воспоминаниях все более и более ярко. Сейчас, когда я вижу сотню квадратных метров, окруженных проволочной сеткой, за которой играют полсотни ребятишек, мне становится не по себе. Ведь огромный двор амгинской больницы и все, что за этим двором – все было наше, необъятное и земное. Интересно, что зима почему-то не вспоминается, а вот огромные зеленые поля, хлеба, река Амга, черемуха, красная и черная смородина, караси… все это врезалось в память».

Наверное, я сейчас не смогу передать волнения, которое испытал при первом чтении этого письма. Это было какое-то письмо-раздумье. Но, наверное, не это управляло, поскольку многие другие письма, с которыми позднее познакомились, были похожи на это письмо. Управляло и волновало, как нам показалось, какое-то несоответствие между Леонидом Васильевичем, которого мы знали на работе, и Леонидом Васильевичем, написавшим это письмо, и каким, к сожалению, мы его до этого не знали, или очень мало знали, а с другой – грустный, усталый человек, каким он предстал со страниц этого письма-воспоминания, в строчках которого улавливается попытка подытоживания жизни. Это впечатление усиливалось еще тем, что письмо написано в середине периода, разделяющего два кульминационных момента в его жизни. Один радостный, вылившийся в большой праздник, свидетелями и участниками которого все мы были в этом зале в апреле 1969, другой неожиданный и трагический.

В письме Леонид Васильевич обращается к сестре с легким укором, журит ее за то, что ее ребята как-то стали стесняться своего дядю.

«Ребят поругай. Я ведь все тот же дядя Леня, только спит теперь этот дядя мало, часов 5 в сутки не больше и мотается по всему белому свету только и всего».

Я более подробно остановился на этом письме не только потому, что оно видимо, действительно, одно из последних, но еще и потому что, оно по форме, напоминая многие его другие письма, отличается от них своим содержанием, интонациями. Оно направлено в прошлое. Человек, достигший в жизни очень многого, осуществивший свою заветную мечту, находит основания для недовольства собою, досадуя на усталость. «Никогда не думал, пишет он, – что от положительных радостных эмоций можно так уставать». В строчках письма неявно присутствуют интонации и предчувствия чего-то непреодолимого.

Очень разные эти письма. Обширен круг его адресатов: родные и близкие, друзья, ученики и сотрудники, школьники и сельские учителя, избиратели, ученые, общественные и государственные деятели, редакции газет. Инженер Енисейского леспромхоза, которому очень понравилась услышанная им лекция Леонида Васильевича, просит его приехать и прочитать эту лекцию для работников леспромхоза или помочь материалами и методическими советами.

Многие письма, как я уже говорил, являются естественным продолжением работы, независимо от того, где в это время находился Леонид Васильевич – в Красноярске, командировке или на отдыхе.

Я позволю проиллюстрировать в этом плане небольшой отрезок времени, относящийся к первому году существования Института физики. Из Москвы Леонид Васильевич интересуется делами Института. Вот что отвечает его заместитель Александр Яковлевич Власов. По этим ответам можно догадаться о характере вопросов:

«Двор теперь метут, как и положено»

«Достал 1200 метров провода и ящик разных гвоздей. Теперь бы найти, как его, электромонтера»

«Зайдите к Долгополову. Везите станок, до зарезу нужен. И двигатели для динамо»

«Ругали (представители СО) нас за то, что не приглашаем крупных специалистов докторов и академиков. Я объяснял, что доктора на улице не валяются и, среди академиков нет еще безработных. Настаивают, смелее приглашайте. Крайком сразу даст жилье?????? Я переспросил. Они подтвердили. Ей богу, как в сказке. И чего мы раньше упускали такую возможность?»

«За зал тоже ругнули, когда увидели его цвета красной крови. Мы говорят, столько крови испортили на выселение библиотеки, а вы устроили зал. Но я внушал, как мог, что кровь ваша не зря портилась, а с пользой».

Приведя эти строки из писем, я ни в коей мере не имел намерения идеализировать эту деятельность, может быть и необязательную для директора и его заместителя. Но, во-первых, тогда от исхода ее зависела дальнейшая судьба Института, во-вторых, это уже история и имеет, поэтому самостоятельный интерес, и в-третьих, пусть эти строки послужат небольшой моралью для некоторых братьев наших меньших, которые порою тратят на много больше энтузиазма, времени и сил для обстоятельной аргументации: что они должны и чего они не обязаны делать, чем на выполнение какой-либо небольшой, но важной черной работы.

В письмах Леонида Васильевича Киренского мы находим массу мыслей обращенных к молодежи, научным работникам, учителям, высказывания о науке, научном процессе, развитии и организации науки в Сибири.

Депутатские пути-дороги уводили Леонида Васильевича в самые различные уголки нашего края. Одна из них в 1954 году привела его в город Иланск.

«Здравствуй, Зинок! Был в самом городе Иланске, по-видимому, самом пыльном населенном пункте мира. Выезжал и в район. За день объехали всю северную часть района. Посмотрел на школы, и стало мне не по себе. Как еще убого, сколько нужно еще строить, а все упирается в деньги. Нужны деньги, много денег! Да все это возможность войны держит человечество за горло. Ведь ты знаешь, один бомбардировщик стоит столько, сколько стоят 33 полностью оборудованные школы. Ведь кабы, не возможность войны и разумное распределение человеческих благ, то взрослый человек мог бы работать один час в неделю, и все были бы сыты, обуты, одеты. Один час в неделю! Страшно подумать, куда идет все лучшее, что имеет человечество».

Операции с документом

Облако
Академгородок Александров Александрова Архипкин Баюков Безносиков Беляев Биос Бовина Бондарева Бондаренко Вальков Викторина Власов Волков Воронов Втюрин Гительзон Дрокин Дрокина Захаров Звегинцев Здания Зеер Зиненко Золотухин Зырянов Игнатченко Институт физики Исхаков Киренская Киренский Ковров Б.Г. Коршунов А.В. Крылов Лаборатория аналитических методов исследования вещества Лаборатория кристаллофизики Лаборатория молекулярной спектроскопии Лаборатория радиоспектроскопического анализа Лаборатория резонансных свойств магнитоупорядоченных веществ Лаборатория сильных магнитных полей Лаборатория физики магнитных явлений Лаврентьев Лундин Мельникова Места Музей Музей друзей Овчинников С.Г. Памятник Панкрац Петраковский Петров Попков Приборы и оборудование Саблина Саланский Сидько Ф.Я. Смокотин Софронова Спиров Терсков Установки Флеров Флёров Фролов Хрусталев Хрусталева Хрусталёв Хрусталёва Л.М. Чистяков Шабанов Школьники Эдельман Якубайлик